Алла, скажите, с чем связано отсутствие качественных дизайнерских работ в публичном пространстве Беларуси?
Распространено мнение, что в Беларуси есть дизайнеры и нет дизайна. Дизайн подразумевает множество условий и самое важное: конкуренция, которая возможна только в условиях либеральной экономики. Дизайн – это инструмент, а не самодостаточный феномен.
В СССР пытались централизованно развивать дизайн через институты ВНИИТЭ, предприятиям предписывалось создавать конструкторские бюро, отделы художественного конструирования. Конструкторы, художники создавали интересные проекты, но они никак не были связаны с условиями производства и потребления, соответственно, их сложно назвать дизайном. Известные торговые марки советских времен – «Советское шампанское», конфеты «Столичные» – были крайне востребованы по причине отсутствия выбора.
В постсоветское время Москва и Киев стали пространствами, где белорусские дизайнеры конкурировали со специалистами из других республик бывшего СССР и других стран, сейчас же белорусские дизайнеры конкурентоспособны в более широком пространстве.
Когда в Беларуси появится конкуренция, то появится и качественный дизайн на объектах наружной рекламы, вывесках, на книжных полках и мы сможем говорить о белорусском дизайне.
Можно ли утверждать, что белорусские дизайнеры в ногу с мировыми тенденциями или всё же запаздывают, продолжают существовать в некоем вакууме? Актуальны ли для белорусского дизайна темы экологии, гендера, телесности, дискриминации?
Благодаря персональным усилиям белорусские дизайнеры включены в международный контекст: участвуют в международных выставках, проектах. Такие темы как экология и дискриминация актуализируются в работах, которые регулярно представляются на международных конкурсах графического дизайна. Я бы не сказала, что эти темы актуальны внутри Беларуси, по-крайне мере, можно столкнуться с большим количеством предрассудков относительно гендера и дискриминации (феминизма). Удивительно, что тема экологии внутри станы не актуализируется настолько часто и остро, как следовало бы, особенно, в свете 30-летия аварии на ЧАЭС. А если актуализируется, то дизайнеры зачастую используют для своих экологической проектов мелованную бумагу, полноцветную печать, то есть не экологичные материалы и технологии. В то время как бумагу, полученную в результате вторичной переработки, чаще всего можно встретить в художественных или экспериментальных изданиях, как например, в книге Глеба Лабаденко о белорусском языке, которая была издана полностью на бумаге, полученной в результате вторичной переработки.
Готов ли белорусский зритель к восприятию и потреблению концептуального дизайна?
В Беларуси очень большое значение почему-то придаётся концептуальному дизайну, который, видимо, должен чем-то принципиально отличаться от не концептуального или просто дизайна. Это может быть связано с советской и постсоветской традицией называть «дизайнерской» ту вещь, которая выделяется по отношению к товарам аналогичной категории, возможно, произведена в единичном экземпляре. Если опираться на такую версию, то белорусский зритель и пользователь абсолютно готов к восприятию, потреблению и использованию в своем быту исключительных, качественных товаров и предпринимает немалые усилия, чтобы раздобыть таковые.
Если говорить про образование, то под концептуальным дизайном так же понимают набор дисциплин, которые являются важными для профессии дизайнера, и являются дополнительными по отношению к практическим навыкам дизайнера, например, маркетинг, менеджмент. Это те знания, которые позволяют качественный, оригинальный дизайн-проект станет доступным массовому потребителю. Нужно пройти долгий путь по созданию бизнес моделей, при которых эти знания будут востребованы и применимы.
Каковы особенности обучения дизайну в рамках Болонского процесса? Как вам пришлось менять образовательный процесс на программе «Визуальный дизайн и медиа» после переезда ЕГУ в Вильнюс?
Принципы обучения в рамках Болонского процесса очень сильно отличаются от требований Министерства образования Беларуси, следовательно, при перемещении университета в Вильнюс произошли драматические изменения. Это касается не только системы расчета учебной нагрузки для студентов и преподавателей, введения обязательных и предметов по выбору, но и содержательной стороны.
Очень важно было познакомиться с другой моделью подготовки дизайнера и попытаться найти точки соприкосновения, чтобы соответствовать требованиям к европейским образовательным учреждениям и сохранить белорусские традиции и профиль. Тут существует ряд трудностей, например, болонская модель ориентирована на подготовку специалистов в конкурентной среде, в то время как для ЕГУ важно подготовить специалистов также и для Беларуси. Но ориентация на компетенции позволяет находить интересные решения. В рамках болонской модели важно развитие креативности, индивидуальности, для чего мы привлекаем не только белорусских, но и европейских преподавателей.
После белорусских ВУЗов студенты стараются устроиться в крупную компанию, дизайн-студию, чтобы набраться опыта, в то время как после европейских и американских дизайн-школ выпускники первым делом создают свои собственные студии и профессиональное становление проходит в поиске заказчиков и отстраивании бизнес-процессов без опеки более опытных коллег. Это отличие предполагает совершенно другое отношение к образовательному процессу. Поэтому и для ЕГУ важно способствовать более активному отношению студентов к образованию и профессии и способствовать формированию желания профессионального роста, амбиций.
Многие выпускники программы «Визуальный дизайн и медиа» становятся успешными в сфере веб- и мультимедиа-дизайна. Расскажите, как преподавателям программы удаётся достичь такого высокого качества обучения? В чём отличие подготовки дизайнеров в ЕГУ от белорусских университетов?
Принципиальной важной является открытость учебного процесса на программе «Визуальный дизайн и медиа». Мы приглашаем дизайнеров из разных стран для проведения интенсивных мастер-классов, предлагая студентам познакомится с различными подходами к профессиональному становлению, обсудить свое портфолио.
Отличия между ЕГУ и белорусскими университетами очевидны. В ЕГУ почти треть дисциплин ориентирована на гуманитарную подготовку, которая важна для понимания горизонтов приложения практических навыков.
Гарантом профессиональной состоятельности является эрудиция и умение оценивать ситуацию исходя из имеющихся знаний. Задача университета – сформировать представления о качественном, релевантном знании, о достоверности источников.
Художественная пропедевтика ориентирована на создание выразительных образов, освоение и применение композиционных принципов. Раскрепощение, понимание собственной индивидуальности и развитие креативных навыков является задачей художественной подготовки ЕГУ. Переход на цифровые технологии является залогом профессиональной состоятельности и востребованности сегодня, поэтому с третьего семестра студенты переходят на цифровые технологии: студийная съемка, компьютерная графика, CGI (сomputer generated imges) 3D технологии, веб-дизайн и мультимедиа и пр.
Проектные дисциплины направлены на комбинирование гуманитарной подготовки, художественных навыков и умения работать с компьютерными технологиями. Так мы стремимся перейти от творческой самореализации студентов к формированию инновационных решений. Это касается разработки как акцидентных, так и текстовых шрифтов, интерфейсов мобильных приложений, анимированных иллюстраций для электронных книг.
Педагогический состав на программе очень разнообразен, каждый преподаватель «говорит» своим голосом, предлагает свое видение подготовки с ориентацией на те компетенции, которые должны обрести студенты и которые сформулированы в Болонской модели.
Я думаю, что основным условием хорошей подготовки является увлеченность преподавателей своим делом.
Спасибо за интервью.